Активная политика на рынке труда - это, прежде всего, создание рабочих мест, программы переподготовки и меры по повышению мобильности - все это специфический шведский вклад в экономическую политику. Нет сомнений, что непосредственное создание рабочих мест в форме общественных работ и субсидирование занятости могут увеличивать количество рабочих мест. Трудность заключается в том, чтобы определить, насколько велико вытеснение обычных рабочих мест и насколько быстро оно происходит - как непосредственно через замещение продукции и трудозатрат, так и опосредованно, через более высокие налоги, которые снижают спрос на товары частного сектора и поднимают давление на реальные зарплаты в производственном секторе. Эмпирические исследования в Швеции показывают, что вытеснение имеет значительный объем и достигает 50-80%, когда правительство предпринимает действия по непосредственному созданию рабочих мест, особенно в строительстве. Это совпадает с опытом других стран. Однако оказалось невозможно установить какое-либо прямое вытеснение занятости в частном секторе, когда правительство увеличило занятость в общественном секторе услуг. Первое и очевидное объяснение: частное производство вряд ли было способно развиваться в данной области при навязанной правительством дискриминации в вопросах предоставления этих услуг частным сектором. Таким образом, можно сказать, что в этом секторе даже появление частного производства и занятости было вытеснено. Когда замужних женщин побуждают выйти на частный рынок труда, это так или иначе должно увеличивать их спрос на товары и услуги частного сектора. Политика повышения мобильности и программы переподготовки являются, без сомнения, многообещающими способами улучшения функционирования рынка труда. Но они имеют ряд очевидных ограничений. Например, не более 17% получающих работу в Швеции в тот или иной период делают это при помощи общенационального обмена в области рынка труда. Яркой иллюстрацией ограниченности активной политики на рынке рабочей силы является шведский опыт начала 90-х годов. Около 5% рабочей силы, занятой в различных программах Национального управления рынка труда, не смогло остановить драматический рост открытой безработицы и большое увеличение длительной незанятости. Исследования расходов также показывают, что программы переподготовки Национального управления рынка труда имеют весьма скромную экономическую отдачу. Одной из причин является большой объем этих программ в Швеции. Другая причина заключаться в том, что рабочие иногда присоединялись к этим программам просто для того, чтобы иметь основания претендовать на новый срок получения пособий по безработице (до изменений в правилах с 1996 г). Низкий уровень безработицы в Швеции в 70-х и 80-х годах был результатом расширения с 1970 до 1985 гг. постоянной занятости в общественном секторе примерно на 600 тыс. человек (15% рабочей силы). Правительство в конце концов решило, что девальвации и дальнейшее наращивание занятости в общественном секторе не являются приемлемыми методами сдерживания уровня безработицы. Это означает, что прежний успех в обеспечении полной занятости не был устойчивым в плане длительной перспективы. В этом смысле рост безработицы попросту откладывался. Хотя и ее рост в начале 90-х годов был обязан совпадению большого количества негативных макроэкономических шоков. Получилось так, что проблема "живучести" безработицы в Швеции, возможно, не менее серьезна, чем в других европейских странах. Относительно быстрый рост производительности труда принес шведам более высокий уровень доходов, чем у граждан большинства других индустриальных стран. Поэтому представляется естественным, что в первые послевоенные десятилетия, Швецию в основном рассматривали как страну, способную совместить экономическое равенство, щедрые государственные выплаты на обеспечение благосостояния и полную занятость с высокой экономической эффективностью и довольно быстрым ростом производительности. Но замедление экономического роста начиная примерно с 1970 г., крушение полной занятости в начале 90-х годов, недавнее увеличение дифференциации доходов и отход от различных государственных социальных выплат сделали шведскую модель менее идиллической.

Крушение полной занятости в начале 90-х годов изменило экономическую и социальную среду шведской модели. Например, активная политика на рынке труда, которая требует большого числа вакансий, стала менее эффективной. Государство всеобщего благосостояния также было финансово подорвано. Тем временем работообеспечивающая стратегия систем социального страхования стала более проблематичной. Появилась тенденция к формированию двух классов получателей пособий с весьма различными уровнями выгод: тех, у кого в прошлом достаточный опыт работы, и тех, у кого его нет вообще. Это еще раз подчеркивает, что для шведского общества характерно расслоение "инсайдеры - аутсайдеры". Вдобавок к инсайдерам и аутсайдерам на рынках труда, жилья и в вопросах предоставления некоторых других услуг общественного сектора теперь имеются инсайдеры и аутсайдеры в среде тех, кто живет на пособия различных систем социального обеспечения.