в) "лиц, берущих на дом из своего офиса дополнительную работу".

Из них первая категория охватывает между 1 и 2% общей рабочей силы, причем, как показало национальное обследование 1991 года, проведенное в США, менее половины из них пользовалось компьютерами, а остальные работали с телефоном, пером и бумагой.

Большие планы здесь связываются с двумя другими категориями, которые становятся все более перспективными и открывают возможности дезагрегации труда и формирования виртуальных деловых сетей, что подразумевает диверсификацию рабочих мест, особенно для самого динамичного профессионального сегмента населения.

Не изменяют принципиальным образом социокультурной реальности и многие виды деятельности, выполняемые on-line, в том числе телемагазины, которые, скорее, заменяют традиционные каталоги заказов по почте, банковские операции с помощью телекоммуникаций, которым в большинстве случаев предпочитается продажа финансового продукта путем персонализированных отношений, медицинские услуги в реальном времени. Несмотря на весьма широкие возможности сетевых коммуникаций, используются они достаточно ограниченно, в противовес сфере электронных развлечений, продолжающих выступать в качестве одной из наиболее прибыльных отраслей экономики.

Если же рассмотреть социальную структуру общества, основанного на знании и информации, то можно отметить, что количественный рост управленческих, профессиональных и технических страт, представляющих собой ядро новой структуры, не является единственной тенденцией. Процесс активного развития сферы, связанной со сложными технологиями, сопровождается ростом неквалифицированных занятий в сфере услуг на нижних ступенях социальной лестницы.

Причем, по абсолютной численности эти рабочие места составляют существенную долю и постиндустриального и информационного социального организма, образуя вместе с расширяющейся интеллектуальной и управленческой элитой поляризирующуюся социальную структуру, взаимодействия между составляющими которой достаточно напряженны и противоречивы.

Соотношение между этими стратами по уровню дохода начиная с 80-90-х годов радикально изменилось и начало устойчиво определяться уровнем образования. Если в 60-е годы, когда доминировали индустриальные тенденции, реальный доход, к примеру, американцев практически не был связан с образовательным уровнем, то в 80-е различие в заработках между людьми с незаконченным средним образованием и выпускниками колледжей исчислялось 49%, а в 90-е приблизилось к 90%. Именно образовательный уровень в большой степени начинает определять и социальный статус.

Статистика показывает, что состав экономической элиты развитых стран за последнее столетие существенно трансформировался. Если в начале ХХ века руководители крупных компаний принадлежали, по преимуществу, к состоятельным фамильным кланам, и их уровень образования на 70% ограничивался пределами средней школы, то уже к 70-м годам присутствие представителей финансовой аристократии в структурах экономического управления сократилось до 5,5%, общий же уровень профессиональной подготовки вырос до 95% имеющих высшее образование и 65% имеющих ученые степени.

Таким образом, сегодня можно констатировать вполне ощутимое имущественное расслоение по признаку образования, где причиной существующих в настоящее время классовых различий становится именно образовательный уровень.

Несмотря на то, что стоимость образовательных услуг в частных университетах в высокоразвитых странах с 70-х по 90-е годы выросла почти в 5 раз, инвестиции в образование остаются самой прибыльной сферой размещения капитала, "способной окупить себя в 10-кратном размере, принося в среднем 30% годового дохода в течение 30 лет". Увеличение производственной сферы, требующей квалифицированной рабочей силы, приводит сегодня к интенсификации конкуренции и в секторе массового индустриального производства и в сфере примитивных услуг, где постоянно сокращается количество рабочих мест.