Бюрократизм
“Имперская” модель бюрократии полное воплощение получила в азиатских империях (ее можно также называть “восточной”), особенно в Китае. При всей гигантской роли, которую играло в функционировании системы чиновничество, оно не имело возможности осознать себя самостоятельной политической силой, но оставалось на положении императорских лакеев. Для предотвращения процесса складывания бюрократической корпорации действовал ряд механизмов разобщения интересов чиновников.
К числу механизмов подчинения чиновника не бюрократической структуре, а лишь милости императора можно отнести:
- отсутствие у чиновников узкой специализации, делавшее возможным их безболезненную взаимозаменяемость;
- постоянный избыток числа кандидатов на должности (сдача экзаменов не гарантировала получение должности, а лишь позволяло войти в число претендентов на нее, само же ожидание могло длиться неограниченно долго, но быть сокращено взяткой, хотя гарантий успеха не давала);
- крайнюю ограниченность перспектив служебной карьеры. Что лишало смысла создание лестницы личных связей для продвижения наверх;
- личную зависимость всех чиновников от императора;
- жесткие меры против неформальных связей в среде чиновников, что предотвращало создания устойчивых коалиций (к числу таких мер относились: запрет на личную дружбу среди чиновников, запрещение чиновникам из одного семейного клана служить в одной провинции, запрет на брак с женщинами из числа местных жителей, находящейся под юрисдикцией чиновника);
- финансовую зависимость чиновников не от императорского жалования, а от умения выжать из императорских подданных максимум доходов, в том числе и в свою личную пользу. Это превращало чиновника в уязвимогонарушителя законов;
- отсутствие каких-либо личных или корпоративных гарантий чиновников от произвольных увольнений и перемещений; все законы были таковыми. Что чиновник просто не мог их не нарушать, поэтому находился под страхом разоблачения и наказания (это одно из ключевых отличий китайских чиновников от статуса их западных коллег);
- тщательный контроль за более опасной для власти высшей и средней бюрократией по средствам независимой от бюрократии секретной помощи (цензоров), практики непосредственной связи императора с низшим эшелоном бюрократии, минуя ее промежуточные уровни, отсутствие должности главы правительства, функции которого исполнял сам император и личной системы назначений.
Публичной службы не существовало. Чиновники работали на обеспечение нужд не людей, центральной власти и своих собственных потребностей. Поэтому, хотя некоторые чисто внешние ее атрибуты и роднят ее с европейской бюрократией нового времени, было бы правильнее характеризовать ее как псевдобюрократию. В рамках же европейской политической традиции деятельность государственных чиновников рассматривалась не только как служение суверену, но и как отправление необходимых для общества публичных функций.
В России до XVIII в. доминировала имперская традиция заимствованная у Византии с элементами татарской, т.е. восточной модели. Начиная с Петра, в нее были введены элементы европейского абсолютизма, т.е. “полуимперского” варианта, и со II половины XIX в. начали развиваться и элементы модели рациональной бюрократии. В целом же имперская традиция оставалась в России преобладающей, а в рамках СССР она получила новый импульс.
Конструкции Вебера стали основой для развития административных наук в XX столетии. С конца 20-х годов параллельно начала складываться так называемая школа человеческих отношений, сделавшая акцент на социологических и социально-психологических аспектах поведения членов организации, т.е. на организации как человеческой системы.
